Жил-был Бог. Был он не молод и не стар, не высок и не низок, не умен и не глуп. Просто Он был Бог и все. А еще жили-были люди. И вот они-то и были младенцами и стариками, гигантами и карликами, гениями и тупицами. Откуда взялись люди и как давно они были, не помнил уже никто, даже Бог. Сам-то Он был всегда, по крайней мере, раньше. А вот людей раньше не было, Он вспоминал такие времена, или думал, что вспоминал, или придумал себе эти воспоминания, ведь Он же был Бог. Так вот, Он вспоминал времена, когда вокруг не было этого шума, этого гомона, а была тишина. Правда, когда эти времена были - если были - Он сказать не мог. Во времени Он совсем не ориентировался. Понятий ''вчера'', ''сегодня'', ''завтра'' для Него не существовало, а выражения ''будущей зимой'' или ''сто лет назад'' звучали бессмысленно. Он не мог этого понять и Ему становилось грустно от этого. А люди, с тех пор, как появились - наверно, сам же Бог их и создал, хотя и не помнил об этом, но больше просто некому - эти существа, на поверку оказавшиеся жалкими и ничтожными, словно задались целью загнать его в черную тоску. Они наседали на него днем и ночью, они обращали к Нему свои взывания, именуемые ''молитвы'', они уповали на Него по пустякам, они вспоминали Его на каждом шагу, они ждали от него чудес и знамений, исцелений и воскрешений, еды и воды, тепла зимой и прохлады летом, одежды и обуви, хлеба и зрелищ, пророчеств и напутствий, проклятий и прощений, смерти и жизни... Но самое страшное, когда начинали требовать ответа. Все равно какого, лишь бы ответа. ''Ответь мне, Господи!'' ''Господи, не молчи, скажи хоть что-нибудь!'' Что можно ответить, Бог не знал. Он и раньше не умел отвечать на вопросы так, чтобы не осталось места двусмысленности; предпочитал молчать, кусая губы и радуясь, что никто не видит, как Он краснеет, стыдясь своего косноязычия. Но раньше все было по-другому, совсем не так. Может, было меньше людей, а может, не все взывали к Богу, как сейчас. Раньше, если и взывали, то больше с благодарением и почитанием, хотя Ему и было непонятно - за что? Ведь Он ничего им не делал. ''Благодарим Тебя, Господи, за тот ужин, что Ты нам послал!'' Но Бог не посылал им ничего, они сами вырастили все то, что ели. ''Спасибо, Господи, что спас нас!'' Но Он и здесь был ни при чем. Не ходил за урожаем, не отводил грозу встречным ветром, не отводил глаза разбойникам. Он не делал ничего уже очень давно и слышать благодарения Ему было непонятно и странно. Нет, когда-то, давным-давно, Он пытался отвечать на молитвы, показывал разные знамения, насылал глад и мор, вставал огненным столпом, но люди воспринимали это как должное, их запросы росли, а труда задуматься над смыслом виденного они себе не давали. Снова обращались к Нему с требованием растолковать и тогда Бог отступал, понуро опустив плечи. Он не умел объяснять, он и говорил-то с трудом. Тогда появились всякие толкователи и, слушая их толки, Богу порой становилось смешно и грустно. Он никак не хотел понять, что все это намного серьезнее, чем ему хотелось думать. А люди, видя безответность Бога и свою безнаказанность, смелели. Стали громче взывать, стали требовательней вопрошать, заставляя этим отступать Бога, потому что Его пугали эти шум и суета, непонятные Ему. А еще потом появились люди, назвавшие себя пророками, утверждающие, будто они поняли волю Божью. Сначала это было даже смешно, но лишь до тех пор, пока Бог не вслушался в их слова. И ужаснулся, потому что эти пророки говорили о страшных бедствиях, ожидающих людей. И еще потому, что эти пророки с легкостью разделили людей на агнцев и козлищ, хотя сам Бог никогда не проводил подобного дележа, для Него все люди были одинаковые. Он снова попробовал вмешаться. Он пытался показывать знамения, пытался исправлять чужие ошибки, пытался говорить к людям. Но знамения трактовались все теми же пророками, исправлять чужие ошибки - дело неблагодарное, а говорить Бог не умел никогда. А люди придумали себе другого Бога, которого назвали Дьяволом, и которого противопоставили Богу. На него стали списывать попытки Бога вмешаться, им стали оправдывать собственную злость и жестокость. Дьявол занял место Бога. А потом придумали вслед за Дьяволом и других богов, которым стали поклоняться. Появились новые пророки - пророки других богов, трактующие тут же придуманные знамения.
Сначала Бог ничего не понимал. Он метался от бога к богу, Он пытался стать ими всеми, Он пытался их всех вместить в себе, но их было слишком много даже для Него, они росли как грибы после дождя, и Бог понял, что стал тонуть в них, растворяться, теряя себя. Это испугало Его и Он отступил, бессильно поникнув плечами. А людей это не смутило, они даже не заметили этого, они продолжали поклоняться своим выдуманным богам, они продолжали бояться Дьявола, они продолжали от имени Бога придумывать себе законы и заставлять друг друга жить по ним. А еще, глядя на засилье богов, они стали выяснять, чей бог лучше. Бог смотрел на все эти кровопролитные войны, бессильный вмешаться, и Ему было очень тоскливо. Он ведь никогда не ставил перед людьми никаких приписываемых ему целей, запретов и ограничений, никогда не разделял людей на плохих и хороших, не обустраивал ни ада, ни рая, придуманных людьми, Он просто принимал их всех такими, какими они были, Он просто любил их всех. А люди не любили Бога, они упорно хотели жить по-своему, они кричали вовсю о свободе и всячески стремились ограничить для себя эту свободу. Бог очень хотел быть нужным, но люди упорно не желали знать Бога и Он почувствовал себя жалким и ничтожным в своих потугах угодить им, в чем-нибудь помочь, подсказать, направить. Они не желали той помощи, которую Он хотел им дать, а той, что хотел они, Он дать не мог. И Бог в полной мере ощутил свое одиночество и это одиночество было поистине безграничным, ведь Он был Бог. Если бы Он был человеком, Он бы пожалел себя, но будучи Богом, Он не умел жалеть себя и от этого Ему было плохо. И тогда Он окончательно отступил от людей.
А люди - а что люди? Они продолжали жить по-своему, нарушать установленные самими собой законы, переступать через выдуманные собой правила, оглашенные от имени Бога, и никто не заметил, что Бога среди них больше нет.
...а Бог думал о своем ограниченном всемогуществе и хотел только одного - не-быть, но не мог сделать даже этого, ведь Он был - Бог...

.....Тёплым июльским вечером, когда дневная жара уступала место вечерней прохладе, по аллее парка не торопясь прогуливалась пара. Она держала Его под руку, а Он что-то увлеченно Ей рассказывал.
- А помнишь как мы познакомились? - неожиданно спросила Она.
- Конечно, милая - нежно улыбнулся Он в ответ.
.... Стоял жаркий июль, Он уже в течении недели гулял в парке вечером в одно и то же время. Ведь в это время здесь гуляла Она. Она понравилась ..... да что понравилась, Он влюбился в Неё с первого взгляда. Влюбился и вот уже неделю не знал как познакомиться. Все те сценарии знакомств, что он знал или пытался придумать, казались ему глупыми и какими-то несерьёзными. Ему казалось, что он попал в безвыходную ситуацию, но сегодня он решился всё-таки подойти к Ней и заговорить. Даже сбегал в соседнюю цветочную лавку и купил там самую шикарную розу. Ну вот и Она идёт, мысли у него сразу спутались, заготовленные слова переплелись в голове, а Она всё ближе и ближе. "Так, не робеть, сейчас подойду и скажу, что она прекрасно выглядит....
нет.... глупо..... Так, подойду и приглашу в кафе..... нет, слишком банально и наверняка она меня в лучшем случае пошлёт.... ДА что же я за осёл!!!!"
- Вы это серьёзно? - Она удивлённо на Него посмотрела.
Он и не заметил, что последние слова сказал вслух, даже не сказал, а скорее с отчаянием выкрикнул. Он стушевался, покраснел как рак и выпалил на одном дыхании
- Да, я осел! Я уже неделю не решаюсь к Вам подойти и познакомится. Не знал с чего начать беседу, мне всё время казалось, что Вы от меня шарахнетесь как чёрт от ладана, ну или ....... пошлёте куда подальше - он в конец стушевался и готов был сквозь землю провалиться.
- Это у Вас ромашка? - девушка мило улыбнулась
- Нет, роза - от вопроса он впал в ступор.
- А мне показалось что ромашка и Вы на ней гадаете - Она хитро прищурилась.
Он и не заметил, как от волнения стал отрывать лепестки от розы.
- Ой простите, это Вам .... нет, я сейчас сбегаю, другую принесу.
- Не надо - Она протянула руку - мне эта больше нравится.
Волнение спало и Он почувствовал себя увереннее и предложил девушке проводить её до дома.
..... Даа, Он помнил каждую секунду того вечера, а ведь прошло уже больше полувека.........

Жили-были две улитки - Он и Она...
Он жил по одну сторону дороги. Она - по другую.
В один прекрасный день они встретились взглядами, и их настигла любовь.
Им бы сразу поползти навстречу друг другу... Соединиться, и жить на разделительной полосе.
Но затея показалась им слишком рискованной... Каждый остался там, где был...
Поначалу они каждое утро приползали к дороге, чтобы посмотреть друг на друга...
Их взгляды были полны тепла и нежности... Тихой грусти и едва заметной печали...
С наступлением же темноты, каждый возвращался к своей привычной жизни.
Где было всё, кроме их неземной любви...
Через какое-то время жизнь друг без друга, стала их тяготить.
Она показалась им ненужной, и они стали жить у дороги...
Еда и сон в одночасье перестали для них существовать.
Они не желали прятаться в свои домики, даже когда начинался дождь.
Их жизнь медленно, но неумолимо угасала...
Взгляды наполнились отчаянием и скорбью...
Они так и не решились пуститься в опасный путь...
Боязнь того, что их раздавит проезжающая машина была сильней любовного чувства...
Через некоторое время они испустили дух...
И не было бы в этом ничего примечательного, если бы не одно "но".
Они приняли за дорогу пересохшее дно водоотводного канала, по которому однажды проехал грузовик...

История о сталкерах которые не предают....
Часть I
Свад и Дестрой шли по свалке, как сказал Морпех в ее южном районе пропала группа диггеров, которые несли какую то важную информацию об Агропроме. Морпех послал их потому что, как он считал, они были очень удачливыми сталкерами + они ниразу ещо его не киданули.Подходя к нужному месту они насторожились. У обоих сработала интуиция зоны так называют чувство которое появляется у сталкеров довольно долго обитающих в зоне.Свад шёл впереди и первым заметил кровососа обедающего одним из диггеров.Он выставил руку, показываю Дестрою что нужно остановиться, тот всё понял.Свад внимательно оглядывал пространство в поисках других кровососов. Он заметил ещё 3ёх и показал их примерно расположение напарнику. Свад показал 2ух своих, Дестрой же понял где его и они начали бесшумно, не договариваясь ни о чём, уничтожать кровососов. Оба знали друг друга довольно давно - 4 кровососа были уничтожены буквально за 40 секунд.Ещё раз осмотревшись друзья пошли осматривать тела диггеров. Они были похожи на египетских мумий, поэтому они сразу же перешли к рюкзакам. В 1ом из них они обнаружили ПДА, просмотрев информацию в нем они нашли и запросы от Морпеха. Взяв ПДА друзья отправидись обратно в бар отдать его Морпеху. Когда они пришли, в баре были обсуждения какой-то стычки долга со свободой. Странно, подумал Дестрой, обычно никто так не обсуждает стычки долга со свободой. Подойдя к Морпеху Свад отдал тому ПДА и они получили обещанную награду. Дестрой решил расспросить Морпеха о стычке которую все обсуждают, тот ответил что недавно буквально за 2 часа до их прихода к Воронину пришел какой-то сталкер, который сказал что на блокпост долга совершили нападение около 25 вооруженных боевиков свободы. Воронин отправил на блокпост поддержку из 15 солдат Долга, буквально через некоторое время на базу долга напали 10 квадов свободы. Долговцы отбились, но потери составили более 10 человек. Лидер "Свободы" - Лысый отрицает что это были его люди. Вдруг в Бар ввалился рядовой долговец и сказал что Воронин вызывает Свада и Дестроя к себе...
To be continued
Извиняюсь за безграмотность придумал только сейчас...

Что?! Вы спрашиваете у меня рецепт? Я вас всех ненавижу. Черт... Вы жалкие чревоугодники. Брюхоработники. Романтики язвы двенадцатиперстной кишки. Вам и не снился истинный вкус наинежнейшего яства. Принеси-ка, мне мою трость, малец. Мне нужно сходить в сортир. В сортир, блядь, а не в яму, которую вырыли в конце огорода. Кто ее вырыл? Вы? Зачем? Вы там меня хотите похоронить? Ненавижу. Вы все лжете. Я выведу вас на чистую воду. А потом утоплю.
Что?! Вы спрашиваете у меня рецепт? Ну хорошо, я расскажу вам рецепт. Бездельники. Вы знаете что такое воронья окрошка? Не знаете. А что такое карпачо из крабьих глазниц? Тоже не знаете. А савиче из крысиных хвостов и бакланьего клюва? Не знаете. Вы ничего не знаете. Бигфутовы дети. Что? Бигмак, бигфут, какая к дьяволу разница? Ты видишь эту мою левую ногу? Не видишь. Потому что ее нет. Кто тебе сказал, что ее сожрала акула? Отрежь ему кисть и надавай пощечин. А да. Это я рассказывал? А у меня и кисти-то нет. Хехе.
Ладно, я расскажу вам, мои маленькие упыри, как все это было на самом деле. Дайте вот только расположусь поудобней. Вот так. Подомни мне подушку. Да не тыкай ты в меня шваброй, подонок. Подушку подомни, говорю. Надеюсь вы меня не на смертном одре расположили? Знаю я вас, мошенники.
Было это во времена красных кхмеров. Я был молод, отважен и силен настолько, что мог буксировать шхуну собственными руками. Иногда, забавы ради, я ходил на коралловую акулу с перочинным ножиком. Что? Подойди-ка, поближе. Еще ближе. Я дам тебе оплеуху. Не перебивай меня более глупыми смешками. Сухопутный сурок. Не свисти.
Наш корабль зафрахтовали люди Дикембе. Слышал про Дикембе? Нет. Это был ушлый ниггер с сумасшедшим взглядом и золотыми мостами во рту. Его передние резцы были сделаны из стали. Потому что он был кровожаден и питался ливером поверженных врагов. Как-то побывав у него на фазенде я отведал этого ливера. Сплошная фуагра. Его враги перед смертью жутко пили. Очевидно, они хотели заглушить свой страх. Глупцы. На второе были поджилки. Несмотря на всю искусность поваров Дикембе, поджилки были жесткие. Понимаешь почему? Не понимаешь. Выйди вон. Остальные слушают.
На этом званном обеде Дикембе подарил мне свою поваренную книгу. О! Что это был за шедевр! Это не ваши дешевые книжонки, которыми даже жопу не подтереть. А? Что? Да, наждачка, десятка. Я презираю вас розовожопые неженки.
О чем я говорил? О книге. О чудесной поваренной книге. Сделана она была из пергамента. Материалом служила человеческая кожа. Переплет был из сухожилий. А написана, черт подери, кровью. Кровью!
Дикембе сказал тогда мне:

- Йоу, браза, я знаю ты такой же отчаянный, как и я. Возьми эту книгу и храни ее до тех пор пока не окажешься в самом безвыходном положении. Тогда открой ее. Она спасет тебе жизнь.

Вот так вот. И я взял эту книгу. Пожал ему руку и сказал:

- Оллрайт, Дикембе. Только бог нам судья.

Что?! Молчать. Тогда еще я был о двух кистях, на двух ногах. Вы молодые слишком спешите жить. Не торопи меня и узнаешь, куда она делась.
Груз, который мне нужно было перевезти из Судана в Таиланд, на первый взгляд мог показаться банальной рутиной: кокс, гашиш и десять ящиков АК. Все банально. Если бы не одна изюминка. Одна черная, грудастая изюминка с большими губами. Бог мой, какие у нее были губы. Да-да, вместе с контрафактным товаром, я должен был перевести в Таиланд юную негритянку, наследницу клана Дикембе. Вот так-то. Весь сброд который я наскреб с портовых гадюшников, исходил слюной и толкался у ее каюты. Когда мы вышли в открытые воды, я взял одного из засранцев за бороду, потащил по трапу, отрезал уши и бросил в воду. В назидание остальным. Почему уши? Да потому что там у него были жабры. Вот такие попадались мне матросы.
Все было бы оллрайт, если бы нас не настиг шторм. Эти куриные потрошки забились в трюме и визжали, как свиньи от страха. Я же сражался как лев. Но стихия оказалась сильнее. Помню, как вытирал чье-то говно, налипшее на глаза, а затем на меня что-то упало, сдавило горло, я стал задыхаться и потерял сознание.
Черт, от воспоминаний пересохло. Дайте мне смочить глотку. Что ты даешь? Сам пей эту гадость. Рому мне!
Очнулся я от того что баклан изымал мои очи. Я отчетливо увидел его мерзкий клюв. Своим оставшимся глазом. Второй глаз жевала эта мерзкая тварь. Я схватил его за горло и стал душить. Чертова птица отчаянно хлестала меня крыльями. Но я был сильнее. Когда я встал, то почувствовал, что груз, который навалился на меня во время шторма, продолжает давить на меня. И все так же спирает дыхание в зобу. Я потянулся к горлу и с удивлением нащупал что-то мягкое, как воздушный пузырь барракуды. Это была черная женская рука с полуметровыми ногтями. Черт! Это была она, изюминка! Она была все это время со мной. Я расстелил ее на песке и сделал ей искусственное дыхание. Не то что бы совсем искусственное, но его хватило, чтобы она пришла в себя и дала мне пощечину. Страстная черная женщина!
Она не прыгнула мне на шею, когда узнала что мы единственные выжившие. Фыркнула, гордо подняла голову и ушла в джунгли. Ну и хрен бы с ней, но как оказалось позже остров был безлюден. Более того он был практически необитаем животной тварью. И мы скооперировались. В течении недели мы съели всех жуков, горластых птиц и гремучих гадов.
Я бы мог сделать гарпун и бить акул, но череда скал образующая буруны, не давала мне выйти в море.
Вместе с желудочным соком к горлу подкатывало отчаяние. Негритянка глодала свои ногти, спасаясь от голода. Я же доел свой ремень и не знал, что делать дальше. И тогда я вспомнил! Поваренная книга Дикембе. Время пришло. Я достал ее и с благоговением начал листать. Чем дальше листал, тем больше подкатывало отчаяние и бурлил желудочный сок. Черт, какие там были рецепты! Почки князя враждебного племени в банановой кожуре; друг по несчастью в собственном соку; сердце предателя в грибном соусе. Мой желудок желал, но где было мне взять князя или предателя?! Я совсем было отчаялся, когда набрел в середине книги на чудесный рецепт. «Подчеревок из девственницы» Как сейчас помню:

Изловить девственницу. В первую фазу полной луны, во время календарного цикла девы, изъять подчеревок остро заточенным ножом из акульих клыков (см. стр 112 « Изготовление ножа из зубов акулы»). На рассвете приготовить рассол из морской воды ( солена по природе), добавить неизвестных трав по виду напоминающих лук репчатый и перец. Довести рассол до кипения и кинуть подчеревок на 20 мин. После этого завернуть в банановую кожуру и бросить на раскаленные угли. Приблизительно на час.

Что? Ты спрашиваешь был ли вкусным подчеревок? А я скажу тебе. Ты разогревай рассол пока. Будешь готовить походу. Всему свое время. Взалкал мой взгляд на эту черную изюминку грызущую ногти и чрево мое возопило радостно. Дождался я первой фазы полной луны, предварительно сделав упомянутый нож. Благо зубов акульих было раскидано по берегу не меряно.
Стой, шельмец, дай глянуть сколько соли насыпал в воду. Черт, не досоленная. Сыпь еще.
Так вот дождался я ночи, и подошел к ней. Она не спала. Посмотрела на меня и все прочла в моих глазах. Но черт меня дери! И я прочел в глазах ее. Нет-нет, не голод. И засомневался я. Что ингредиент годен еще к приготовлению. Я проверил. Два раза. Она была не девственницей! Я был повержен скорбью.
Лавровый лист кинь в воду. И чеснока не забудь.
Так вот. Я безнадежно листал книгу Дикембе дальше и наткнулся на другой рецепт. Он был прост и не затейлив и назывался « Ваша любимая левая нога».Способ приготовления: отварить в рассоле для девственницы.
Вот так мы с вашей бабкой и выжили. Что?! Конечно, это была ваша бабка. А вы что думали, что вы потомки Пушкина, курчавые засранцы?! Хехе.
Вода кипит? Отлично! Эй, куда вы меня несете? Черт, каннибалы, нелюди! Забыли кинуть душистый горошек!!

Дейв Райс трудился неподалеку от старых золотых Рудников Долакота ,что около городка Пампсейнта, который в сказочном Уэльсе, графстве старой, доброй Англии. Он был обычным пастухом и больше всего на свете любил гулять по холмам, наслаждаясь свежим воздухом, пить родниковую воду ручьев реки Туви, наблюдая
за прыгающей из воды форелью, за летящими в облаках птицами, за снующими в
прошлогодней листве ежиками, пока его овцы наслаждались сочной зеленой травой.
Однако он не был счастливым человеком и слыл неудачником…Не раз уходил он от удачи, а удача от него…Разве что жена ему попалась милая, трудолюбивая и сердечная. Он очень любил свой дом, свою жену, своих детишек( а их у него была целая куча –трое сыновей и две дочери),но очень расстраивался из-за своей бедности. Почему-то ему совсем не везло… И если бы он только смог отыскать хоть какую-нибудь удачу на своем пути, то смог бы превратиться в богатого землевладельца из бедного пастуха. Но об этом он даже не смел мечтать…
Однажды утром он нарушил свой обычный путь, пытаясь найти заблудившуюся овцу, которая ждала ягненка. Вдруг он встретил какого-то удивительного Ежика, который вел себя довольно странно…Вместо того, чтоб бежать и прятаться от приближающегося человека, Еж встал на задние лапы и застыл, пыхтя и сопя носиком ,глядя прямо в глаза Дейва, а самое удивительное- стал подмигивать своими черными глазками и размахивать своими маленькими лапками перед мордашкой ,словно пытаясь что-то сказать Человеку….Это необычное поведение привлекло внимание Дейва и он последовал за Ежом вдоль реки, словно зачарованный..
Сам же Еж все время оглядывался, как бы проверяя, не отстал ли и не сбился ли с пути
идущий за ним Человек…
Человек и Еж пробрались вдоль реки и остановились у одного из камней, лежащих на берегу. Еж застыл в ожидании. Дейв поднял камень и к удивлению своему обнаружил
блестящую золотую монету. Он настолько был рад своей удаче что даже не посмотрел на Ежа. А тем временем его звериная мордашка превращалась в какое-то странное мужское лицо ,то ли детское, то ли древнего старика, его колючие иголки становились мягкими волосами, а вместо лап вырастали вполне человечьи ноги и руки. Превратившись в человека ,Еж-оборотень быстро исчез в зарослях орешника, а Дейв поспешил домой, крепко зажав Удачу в своем кулаке .Дома он заботливо положил золотую монетку в деревянный ящик, который специально смастерил по этому случаю.
На следующее утро Дейв отправился той же вчерашней дорогой-любопытство несло его
к волшебному камню. С его овцой было все хорошо- ночью она родила
сразу двух ягнят-близнецов. Он поднял камень и с удивлением опять обнаружил новую
золотую монету. Эту, вторую он так же спрятал дома в свой драгоценный деревянный ящик. Он бережно складывал монетку к монетке и по ночам, когда все спали часто
доставал их, любуясь их сладким блеском при лунном свете..
Можете себе представить, как он ,не теряя времени зря , изо дня в день повторял свое счастливое путешествие к Волшебному камню ,каждый день возвращаясь домой с новой
Золотой монетой. Он зажил очень хорошо и стал верить, что его мечта стать богатым
Землевладельцем скоро осуществится….
Однажды утром, где-то через неделю-другую , он проснулся в плохом настроении, накануне поссорившись с женой и из-за какого-то пустяка наказав детей. .В результате он пришел на работу позже обычного…Когда он все- ж прибежал к Волшебному камню, то к удивлению обнаружил там Другого человека. Прежде чем он смог что-либо предпринять, Другой положил к себе в карман что-то и поспешил прочь…Дейв помчался за ним, сердито ругаясь…Он узнал в нем человека по имени Джон Причард, сына мельника из их деревни. Дейв требовал показать ему, что Другой вытащил из под камня и спрятал к себе в карман. Оказалось, что Джон гулял накануне утром и ,увидев Дейва у магического камня ,узнал про его секрет. Меж друзьями возник спор из-за золотых монет…каждый был уверен что деньги принадлежат ему одному.. Они поссорились и даже подрались немного. А монетка выпала из кармана и
закатилась куда-то. Бывшие друзья перестали драться и до темноты излазили весь орешник, но так ее и не нашли..
На следующее утро Дейв встал еще раньше и поспешил к Волшебному камню, надеясь прийти первым… Но на дороге ему встретился Джон. Бывшие друзья не поздоровавшись и даже не разговаривая друг с другом одновременно подбежали к Волшебному камню и вдвоем перевернули его. И что же они увидели? Ни одной монетки… Только комки красной глины лежали под камнем. Они были ошарашены настолько, что даже не слышали и не видели Ежа, наблюдавшего за ними из кустов орешника. По дороге домой Дейв утешал себя, что в конце концов у него есть несколько золотых монет ,спрятанных дома в деревянном ящике… Войдя в дом, он быстро вскарабкался по лестнице к себе в темную мансарду, где была его спальня. Он вытащил из тайника заветный деревянный сундучок и нетерпеливо открыл его. Монет там не было, а ящик был полон красной глины.
Дейв сделался злым и рассеянным. Он не смог пережить потерю своего благополучия, он ходил нелюдимым и угрюмым…Счастье покинуло его дом, уступив место нищете, а его дети стали грустными и молчаливыми..
Несколько недель спустя, погруженный в раздумья, он шел к Волшебному камню по незнакомой тропинке ,но вдруг обнаружил себя в чаще леса, увлекшись странной музыкой, доносившейся из чащи…Раздвинув листву Дейв был испуган и удивлен, увидев на опушке знакомого Оборотня-Ежа танцующего и поющего на высоких тонах:

«Ура, Сегодня я сбросил заклятья цепи,
Я больше не Еж! Я достиг своей цели!
Заклятье ушло на глупого Человека.
Не увидит он дочь до конца его века.

Я перееду в его дом сегодняшней ночью,
И поменяюсь местами с его прекрасной Дочью
Самой младшей и любимой Рейной!»

Дейв сразу все понял. Волшебный народ долго думал о путях и способах обмана простых
Смертных, о том, как украсть детей человеческих. И если им это удавалось- Они потом менялись местами с детьми, которых уносили в другой мир. И чаще такая беда находила несчастные семьи. Похоже, план Ежа-оборотня мог сегодня ночью осуществиться. Но Дейв знал что ему делать..
Он пообещал себе избавиться от жадности и эгоизма. Затем он поспешил домой и сжег
Свой деревянный сундучок со всем содержимым.. Он взглянул снова открытыми глазами на своих детишек, и понял, наконец, где его истинное счастье, благополучие и будущее…
Ту ночь он провел не смыкая глаз у кровати своей любимой дочки Рейны, но ему ни о чем было больше волноваться…Он вглядывался в окно, но ничего не видел, кроме прекрасных звезд на небе, лунного света на холмах и….Ежа, спокойно вынюхивавшего
Что-то в зарослях орешника.
Позвал Дейв утром своих детишек, показал им на оборотня и говорит:
«-Хватайте ребятушки этого молодчика и лупите его так, чтоб и ему понравилось!»
Детям только этого и надо было- от них и сам черт шарахается…Насели разом на него и так измордовали, что сам Дейв остался доволен. Завопил оборотень истошно, еле-еле из рук вырвался и, как был, избитый и изувеченный ,позабыл про деньги и еле ноги унес
Далеко, за самую реку…
А Дейв Райс, никем более не тревожимый, распрощавшись с нуждой, но и так не став Лордом-землевладельцем, прожил до глубокой старости в сытости и довольстве, окруженный детьми и внуками.

ШАПИРО Максим Анатольевич

Уважение культурных традиций

Челнок пришвартовался к звездолету, и пассажиры расселись по местам, ожидая высадки на планету.
----------------------<cut>----------------------

Джаммар, стараясь сохранять, как и положено мужчине, равнодушное и непроницаемое выражение лица, прошел по рядам и наконец нашел свое кресло. Его соседкой справа оказалась пожилая женщина.
— В первый раз высаживаетесь на новую планету, молодой человек? — спросила она его, улыбаясь.

Джаммар, раздосадованный тем, что его неопытность так легко заметить, молча кивнул и отвернулся, показывая, что не желает продолжать разговор. "Как не стыдно! — подумал он. — Пожилая женщина, а пользуется косметикой и даже не покрыла голову платком! Как какая-нибудь шлюха!"

Прошло вот уже более десяти лет, как люди со звезд пришли на землю Мирджала, но никто из свободных так и не смог привыкнуть к их низким обычаям. Проклятые торгаши, не знающие чести! Видано ли, что эти трусливые бараны купаются в роскоши, а истинные воины пребывают в бедности, вынужденные распродавать свою землю и то, что в земле, чтобы покупать всякие бесовские штучки со звезд. Но все еще переменится, и он, Джаммар, этому поможет! Правильно говорил его дядя, что в звездных людях мужества меньше, чем в бабах. Имей мужчины племени Джаммара такое же оружие, как звездные люди, разве стали бы они унижать себя торговлей? Что может быть достойнее, чем получить свое по праву воина или с доблестью погибнуть в бою и в раю слушать доносящиеся с земли песни, славящие твою храбрость? Но такого же оружия у племени не было. А теперь есть! И три летающие лодки, и трубки, убивающие светом и жалящие железом. Они купили их за те деньги, которые им, как милостыню, швырнули звездные для покупки еды рабам, чтобы те не дохли с голоду. А кто виноват, что расплодилось столько рабов, что земля не может их прокормить? Кто своей проклятой магией со звезд добился того, что смерть не забирает у рабов лишних детей? А теперь рабов стало намного больше, чем вольных. И эти животные все время хотят жрать! Некоторые даже осмеливаются втихаря роптать! Перебить бы лишних — и все, но эти твари с небес угрожают, что тогда больше не дадут денег! Но ничего! Осталось ему, Джаммару, добыть питье для летающих лодок, и тогда трусливые небесные жители заплатят за все. А ведь воевать они не умеют. Разве может хорошо воевать тот, кто боится смерти? И что значит оружие в руках воина, который боится его применить! Это тогда не воин, а баба. Среди вольных воинами становятся с двенадцати лет. А все слышали, что на звездных лежит проклятье — нельзя им убивать воинов, что младше восемнадцати, и баб. И потому не посмеют они стрелять по летающим лодкам, если там будут воины, не достигшие восемнадцатой весны. И баб надо бы на всякий случай с собой взять побольше и помоложе, чтоб проклятье звездным поперек горла встало. А если и посмеют стрелять, то что с того — рай открыт для всех воинов, независимо от возраста.

Дядя Джаммара Бгамир знал обычаи людей со звезд лучше всех. Он прожил среди них семь лет. Год даже провел там в тюрьме. Он, смеясь, вспоминал это время.
— Представляете, — рассказывал он, — попортил какую-то девку во время гулянки. Красивая девка была, но шлюха — вся одежда просвечивает и телом так и вилась под музыку. Ну, я ее схватил за волосы и потащил с собой, а тут этот дохляк со звезд подбегает, и давай кричать на меня на своем птичьем языке. Я его и придушил слегка. А на суде сказали, что, мол, обычаи наши и им, крысам, понятны, и они их уважают, но у них обычаи другие. И, хотя положено мне восемь лет тюрьмы за девку и за то, что кадык ее хозяину перебил, дадут всего три, поскольку не я виноват, а бедность нашей земли. Выходит, даже эти звездные жабы постеснялись за шлюху слишком вступаться, хоть и приходил ко мне там один и все разъяснял, что по их правилам она не шлюха, а честная женщина. А я и не спорил с ним, что с них дураков звездных взять, которые честную женщину от шлюхи отличить не могут? А в тюрьме у них жизнь лучше, чем в нашем родовом замке. И еда богаче и вообще... И работать не нужно. И они меня этим испугать хотели после того, как я в плену у Такшира был в яме земляной? Через год пришел ко мне один из звездных. Понял ли я, что был неправ, спрашивает. Я и соврал, что понял. Тут меня на два года раньше выпустили и денег с собой дали столько, сколько три дома рабов на земле за полгода приносят.

Тут все слушавшие дядю удивлялись и начинали смеяться над глупостью людей со звезд, так как ведь известно, что за изнасилование честной женщины положено сажать на кол, а уж если то чужая рабыня, то за ее изнасилование надо платить половину ее стоимости. А стоят красивые рабыни дорого... Задумавшись, Джаммар даже не заметил, как челнок приземлился. Увидев, что люди выходят, он поспешно встал и пошел вслед за ними.

Космопорт был огромен. Его величие сначала подавило Джаммара, но он напомнил себе, что многие империи рушились под копытами лошадей его предков, и гордо пошел к автобусу.

На таможне какой-то чиновник просмотрел его документы, фальшиво ему улыбнулся и начал зачитывать явно заученную наизусть речь:
— Вы находитесь на территории Мирры, добровольно покинувшей Содружество Демократических Планет. Хотя наши законы почти полностью совпадают с законами Содружества Демократических Планет, имеются, тем не менее, важные отличия, так как мы придерживаемся политики рационального уважения культурных традиций других наций, закрепленной законодательно. Во избежание недоразумений вам сейчас будет продемонстрирован короткий фильм, поясняющий особенности нашего законодательства, базирующегося на рациональном уважении культурных традиций приезжих.

Затем таможенник нажал какую-то кнопку, из боковой двери выскочил молодой слуга и сказал Джаммару:
— Пройдите, пожалуйста, со мной. Я отведу вас в кабинку для просмотра фильма.

Джаммар пошел за ним, ухмыляясь про себя — попробовал бы кто в его собственном доме ему, Джаммару, указывать, что он должен уважать чьи-то чужие традиции! Он лишал людей головы и за меньшее. Нет, эти звездные люди и в самом деле хуже пугливых баб. Народ рабов.

Свет в кабинке погас, и на экране перед Джаммаром загорелся герб Мирры.
— Мирра соблюдает в одностороннем порядке все резолюции Содружества Демократических Планет, — начал вещать голос за кадром. — Такие, как резолюция по соблюдению прав человека, резолюция о свободе слова, резолюция о демократических выборах, резолюция о ведении конвенциональных боевых действий и других. Особенностью Мирры является то, что все эти резолюции соблюдаются лишь до тех пор, пока они не входят в противоречие с принципом рационального уважения культурных традиций других наций. Как и члены Содружества Демократических Планет, Мирра нуждается в постоянном притоке иммигрантов. С другой стороны, разность менталитетов и культурные различия между иммигрантами и местным населением ведут к серьезным конфликтам. Именно для устранения этих конфликтов и был принят закон о рациональном уважении культурных традиций других наций. В настоящее время мы с гордостью можем отметить, что согласно данным независимых международных статистических агентств, уровень преступлений в среде иммигрантов и уровень преступлений против иммигрантов со стороны местного населения является на Мирре самым низким по сравнению со всеми членами Содружества Демократических Планет. Закон о рациональном уважении культурных традиций других наций был принят на Мирре после восстания иммигрантов из Аршара, повлекшего за собой многочисленные жертвы. Тогда на всепланетном референдуме в полном соответствии с демократической процедурой он и был утвержден. Основными принципами, на которых он базируется, являются...

Экран неожиданно ярко вспыхнул и погас. В кабинку просунулась голова молодого слуги.
— Перегорел, — заблеял он жалобно. — Замена минут сорок потребует. А у меня конец смены...
Он воровато оглянулся по сторонам.
— Может, так пройдете? — тихо зашептал он.
Джаммар усмехнулся и вышел из кабинки.

Вечером того же дня Джаммар пил вино в одном из местных кабаков. Топливо для летающих лодок он купил и отправил без проблем. Местные торгаши за деньги продадут тебе хоть родную мать. К нему подошел официант.
— Мне очень жаль, но не могли бы вы пересесть за другой столик? Как я вас уже предупреждал, этот столик зарезервирован с десяти вечера, — обратился он к нему. Кровь бросилась Джаммару в лицо:
— Пошел вон, раб!
— Но...
Джаммар вскочил из-за стола и ударил официанта по лицу. Тот упал. Джаммар, нагнувшись, швырнул в лицо официанту скомканные деньги и пошел к выходу.

В изоляторе было светло и тепло. Арестованные жались по углам, боясь глядеть на Джаммара после того, как он избил одного из них за то, что тот не отдал ему свою куртку. Джаммар же спал на лавке, укрывшись этой самой курткой. Вошел охранник и тронул его за плечо. Джаммар сломал ему руку.

Дверь одиночной камеры открылась, и в ее проеме появился человек в строгом костюме и с портфелем.
— Здравствуйте, я уполномоченный по вашему делу, — сказал он и протянул руку для рукопожатия. Руку Джаммар проигнорировал.
— Когда меня выпустят? — спросил он.
— Видите ли, — замялся вошедший, — мы только сейчас выяснили, что вы не были ознакомлены с нашими законами касательно рационального уважения культурных традиций других наций. Уверяю вас, что все в этом виновные будут строго наказаны. Но, к сожалению, незнание законов не освобождает от ответственности, и...
— Выпустят меня когда? — повторил Джаммар.
— Сразу после того, как отрубят вам руки и отрежут уши и нос за избиение вольного и дружинника, по вашей терминологии, а также за воровство, — ответил уполномоченный, потупив глаза.
— Как — руки?! — заорал Джаммар — Да вы что?! Вы не можете! Я точно знаю, что на вас зарок и проклятие лежат! "Тарлиратность" и "кхуманисм" называются! Мне дядя мой рассказывал, а он врать не будет! И кто — вольный?! Слуга в кабаке — вольный?! И что я украл? Куртку?! Но я ж ее в тюрьме забрал уже!
— Д-дело в том, — запинаясь, ответил вошедший, — что рациональное уважение культурных традиций в нашем законодательстве означает, что к негражданам в случае совершения ими преступлений на нашей территории принятое на нашей территории наказание замещает наказание, традиционное для страны прибывшего — при условии, что таковое прописано в законодательстве той страны и не является более мягким по сравнению с установленным у нас. Вот, собственно, этот параграф, — и он быстро раскрыв портфель, достал папку и торопливо зачитал:
— "Поскольку мы считаем, что все нации равны и одинаково разумны независимо от своего материального благосостояния и традиций, то, следовательно, криминальное законодательство и

законы и обычаи ведения войны, принятые этими нациями заслуживают уважения, как сознательно ими избранные. И поэтому, уважая культурные традиции этих наций, мы будем по обстоятельствам (то есть, в том случае, если наказание за подобные проступки у данной нации имеется и является более строгим) следовать их законам и обычаям в обращении с преступниками или во время ведения войны с этими нациями".

Уполномоченный захлопнул папку.
— Этот закон был принят на Мирре после восстания иммигрантов в столице. Тогда иммигранты с Аршара, прежде чем их остановила полиция, перебили в городе более тысячи человек за то, что в час их священной ежегодной молитвы нудисты устроили маскарад и они, сыны Аршара, посчитали это оскорблением их святого отца. А потом еще и сам Аршар объявил Мирре войну — и начал ее с уничтожения государственного круизного космического лайнера Мирры, на борту которого проходила детская олимпиада. Я, собственно, пришел сделать вам предложение. Дело в том, что ваша страна напала на одну из наших торговых космических баз, поэтому мы были бы вам очень признательны, если бы вы согласились — под контролем детектора лжи — рассказать о том, как обычно ведет войну ваше племя. Как обходятся ваши воины с пленными, с мирным населением и так далее? Нам бы хотелось избежать недоразумений и...

Звериный вой прервал речь уполномоченного. Джаммар дико выл и бился головой о стенку камеры. Он знал обычаи своего племени слишком хорошо.

© Copyright Шапиро Максим Анатольевич (kontaktger@gmail.com)

Ах, как хорош этот интересный вариант! Все у него «скузи» да «пардон, мадам». Подумать только! Откуда столько иностранной банальности? Французская булка гораздо привлекательней итальянских извинений. Закружил бы в венском вальсе, спел бы серенаду под калиткой, за неимением сицилианских балконов. Так нет же! Все что иностранное – это мужская немощь, все что русское – опять таки она же. Нет, с этим срочно нужно что-то делать!
Аннет пригубила вина и поставила бокал на стол. Грустная складывалась картина. Никакими женскими уловками не взять сего завидного мужа. Уж и через веер она смотрела призывно и письма слала, валерианой смоченные. Ее бабка говаривала – каждый мужчина, учуяв запах валерианы на женщине будет стремиться к ней всю жизнь. И что? Не женщина я что ли? Или он не мужчина?
Слева раздался всхлип и на чудесный корсет Бретеля полетели остатки салата Оливье.
Нет, ну каков подонок! Этот поручик! Налакался шампанского, нагадил в рояль и уснул в салате. А теперь испачкал ее бальное платье.
« кто нам мешает, тот нам поможет..» с какой книги взялась сия фраза? Или же это был синематограф? Что такое синематограф? Ах, это крепленное вино… Что только не придет в голову молодой девушке с этим крепленным вином. Итак! Что же мы имеем? Несклоняемый дипломат Невзоров и пьяный поручик Никольский. Клянусь здоровьем матушки, из этого можно совершить неплохую рокировку. Приторное благородство Невзорова и пьяная пошлость Никольского.
Ах, какие письма я писала этому негодяю! « Дорогой Сереженька…» и что получала в ответ: « My dear Annette…» Господи, и что бы значили эти «мудеар»? Пошлость за гранью Никольского? Но я отвлеклась. Рокировка!
Аннет пригубила еще, для храбрости, и наклонилась к Никольскому. На тарелку прыгнула блоха, задумалась и сиганула в сторону пар, отбивающих мазурку. Господи, что за наказанье эти парики? Кто придумал их? Поручик ухмыльнулся и налил себе водки.

- Мадемуазель – пробормотал он, - я надеюсь вы держите свои ноги вместе? Учитывая то, что нисходит с вашего верха, я боюсь себе представить то, что может посягнуть на меня с вашего низа.

Нахал! Каков нахал! Это то, что мне необходимо.
Аннет прищурилась с максимально доступной пошлостью и ответила шепотом:

- Проверили бы сами, поручик.

Поручик в ответ попытался сконцентрировать на ней свой взгляд:

- Знаете, всегда любил женщин, которые могли без лишних румяностей щек сказать слово «жопа».

Аннет привычно раздвинула ноги под столом. Поручик неловко шлепнулся на паркет. Затем встал и сказал:

- Мне кажется даме следует проветрить кормовые угодья!

Момент настал. Сейчас или никогда.

- Каков нахал! Я оскорблена!

Аннет завалилась на плечо Невзорова. Жаль, что не удастся выпить белладонны. Бледность лица была бы кстати. Но за неимением лучшего, будем вкушать бризольки из насущного. Снова синематограф? Что же значит сие слово?

- Мсье Невзоров! Девичья честь поругана! Вы так и будете смотреть на это?!

Мсье Невзоров вытер салфеткой рот. Ситуация была паховой. С одной стороны ему претила мысль о дуэли с поручиком. С другой стороны эта помещичья блядь поставила под сомнение его мужскую гордость.

- Поручик! Извинитесь перед дамой немедля!

Осторожный ход пешкой.

- Быть может мне еще зад твоей кобыле помыть в лохани?

Поручик съел ферзя. Оставалось одно – идти ва-банк.

- Тогда я вынужден вызвать вас на дуэль!

- С удовольствием проделаю очередную дырку в вашей жопе!

За дворцом лежал снег. С голых ветвей слетело воронье. Было холодно и тоскливо. Решалась судьба Невзорова, Никольского и Аннет.

- Перед тем как вы возьмете пистолеты, я вам задам вопрос: желаете ли вы решить сей вопрос мирным путем?

- Если поручик Никольский извинится перед госпожой Аннет!

- Невзоров? Ты в курсе сколько мандавошек у этой Аннет?

- К барьеру!

Шаги отсчитывали медленно. Как в замедленной съемке. Синематограф? Вино – напиток дьявола. Теперь Аннет была в этом уверенна. Сейчас все решится. Куда же он денется, когда все кончится? Сплетни – лучшая дипломатия. С другой стороны о любовных похождениях Никольского ходили брюхатые слухи. Поглядим.
Выстрел хрустнул сломанной веткой. Поручик почесал промежность рукоятью револьвера. Невзоров рухнул в снег срубленным деревом.
Вот те раз!

- Камон бейб. Летс гоу ту зе тойлет! – сказал поручик Никольский нагло щупая зад Аннет.

Аннет почувствовала как ноги становятся ватными, а внизу животу растекается волнующее тепло. Подонок! Но как это возбуждает!

Аня открыла глаза в ночной потолок. Что это было и куда делся обворожительный развратник Никольский? Ах, да! Теперь я все вспомнила. Не было никакого бала, унылого Невзорова и пошлого Никольского. Был клуб, круглые ускорители и ночной фтык в анеки про поручика Ржевского в инете. А затем этот дурацкий сон. Приснится же такое! Интересно, что за таблетки ей дал Свинни? Нужно будет уточнить. Такого бреда ей видеть больше не хотелось бы. Компьютер покорно играл клубняк, под который ей так нравилось засыпать. Эти короткие закольцованные мелодии под примитивные ударники одинаково вводили в транс и в сон:

У солдата выходной
Пуговицы в ряд…

Ржавый громкоговоритель захлебнулся шипением и затих. Веснушки на лице молодого курсанта сменили позицию и недовольно сгруппировались. Швырнуть бы камнем в эту рухлядь? Такой пламенный мотив оборвать. Курсантик так забавно хохлился под этот мотив.
Возле его левого уха просвистел булыжник и угодил в громкоговоритель. Бездыханное устройство мертвым грузом обвисло на проводе. Курсант удивленно обернулся.
Ну наконец-то! Не прошло и семнадцати весен, как он обратил на меня внимание. Анна Павлова поправила очки и внимательно осмотрела объект будущих домогательств. За не имением выбора в эпохе грядущего коммунизма приходится прибегать к методам каменного века. А ведь этим должны заниматься мужчины!

- Зачем ты это сделала?

- Чтобы ты спросил!

Да, констатировала Анна Павлова, передо мною не австралопитек, а девственно не бритый отрок с медными пуговицами на кителе. Какое, однако, наблюдается глобальное падение тестостерона в общемировой суммарности мужской крови!

- Ну, я спросил – улыбнулся курсант.

О святые мощи Дарвина! У него еще и улыбка Гагарина. Так-так. Летчик. Видимо импотент. У них во время перегрузок наблюдается чрезмерная циркуляция крови в тазобедренной области. Проще говоря - они эрегируют и эякулируют.
Павлова слегка наклонила голову вперед и посмотрела на курсанта поверх очков.
Эякулируешь, милок? Ну-ну.
От этого слова кровь зациркулировала в области ее тазобедренного сустава. Совсем как у летчиков.
Перегрузка мысле-образами!

- Ну я и спросил! – повторил курсант улыбнувшись еще шире.

- Ну а я ответила!

Курсант попытался отвести взгляд от ее изъеденного оспинами лица. Но не смог. Что-то мешало ему это сделать. Гормоны сделали свое дело. А гормоны сделала Анна Павлова. Старший научный сотрудник засекреченного военного института, занимающегося методами химического и психологического управления людьми.
Ну что, парниша, теперь я буду твоими ночными грезами.
Павлова стала неспеша приближаться к курсанту. Ее рука полезла в широкий карман стандартного советского пальто. Курсант попробовал пятиться, но у него ничего не вышло.
Теперь бы здравицу «Пока смерть не разлучит вас» вывести в реальность из проэкций задуманного…
Павлова все приближалась и кривила губы, в призраке улыбки... В ее руке, той что скрылась в кармане, появился остро заточенный топор. Она подошла к столбу, к тому самому, на котором отдал богу звуки громкоговоритель. Прислонила к нему левую руку, и нанесла резкий, рассекающий воздух, удар топором
Кисть с негромким шлепком упала на прелую прошлогоднюю листву. Из культи на курсанта захлестала ярко-красная кровь.
Курсант белел и терял сознание, но Павлова крепко держала его за поникшее плечо и, глядя ему прямо в глаза говорила:
-Ну что, сучонок, будешь любить меня?!

По серебряному гвоздику в левой ноздре прыгнул луч света и попал в глаз. Аня проснулась и недовольно поморщилась. В комнате было тихо и покойно. Лишь воняло чем-то глубинно-животным. Аня приподнялась на локтях и огляделась: у кровати растянулся ее бледно-желтый лифчик, на столике сиротливо умер косяк, а в углу, жопой кверху, лежал Свинни. Аня полезла под одеяло и с удивлением обнаружила на себе стринги. Так-так. Значит до секса дело не дошло. Экселент.
С другой стороны грустно. Неужели я такая не желанная?
В углу пришла в движение жопа Свинни. Произошел чейндж-ту-чейндж. На месте жопы возникло лицо. Аня заметила рокировку не сразу. А когда заметила, то сняла стринги и швырнула их в Свинни.

- Шо это? – отрыгнул Свинни.

- Твой чепчик!

- Не. – с сомнением возразил Свинни. – это не мой фасон. Я такого не ношу.

Аня обиженно фыркнула и натянула одеяло на голову. Свинни на всякий случай сунул стринги в карман и спросил:

- Ты чего, малая?

А ты чего такой? Вот так всегда. Когда их не просишь – норовят ощупать гланды через межножье. Дартаньяны! Когда ждешь чувств, стихов и Сваровски – они вдруг становятся безликими и безучастными. Педерасты…
Неожиданно в ее голове пронеслись обрывки сна. Быть может этот сон был всплеском генетической памяти, быть может наваждением кислоты, но теперь Аня ясно видела, что нужно делать ей, в ее эпохе, с мужчинами ее поколения.

- Свинни?

- Шо?

- Свинни, ходят слухи шо ты педераст…

- Шо?!

- Ты - педераст?

- Ахуела штоли?!

- Петух Гамбургский.

- Кто?

- Голубок. Свинни – сладкий голубок, мелко стриженный лобок.

- Иди ты на хуй!

- Я то пойду. – улыбнулась Аня – Чего уж мне. Мне природа приказала долго жить. Там.

- Шо ты несешь?

Свинни хрюкнул и неловко поднялся на ноги, заложил за ухо косяк и подошел к окну. И тут Аня поняла, что все идет как нужно. Она знает женский секрет обольщения. И не важна форма. Она меняется вместе с отшумевшими поколениями. Остается содержание.

- Свинни?

- Шо?

Аня улыбнулась загадочно:

- А пошли вместе со мной?

Свинни посмотрел на нее с интересом:

- Малая, ты ударилась?

- Так ты не педераст?

- Нет!

- Докажи обратное!

- Летс гоу ту зе тойлет!